Когда будет лекарство от вич инфекции

На сегодняшний день (ноябрь 2018 года) ВИЧ-инфекция является неизлечимым заболеванием. Проводимая ВААРТ (высокоактивная антиретровирусная терапия), сдерживает прогрессирование инфекции и отсрочит ее переход в стадию СПИД. Однако полностью устранить ВИЧ из организма человека пока не удается. А все заявления вида «лечу ВИЧ/СПИД» со 100% гарантией, являются обманом и могут расцениваться как введение в заблуждение и мошенничество по отношению к ВИЧ-положительным пациентам.

Современные методы лечения ВИЧ-инфекции

Своевременная и грамотная ВААРТ позволяет увеличить продолжительность жизни ВИЧ-позитивного пациента и даже сравнять ее с показателями ВИЧ-отрицательного населения, а это – 70-80 лет. Терапия анти-ВИЧ направлена на решение трех важных задач.

1. Остановка самовоспроизведения вируса в организме и снижение вирусной нагрузки.
2. Нормализация функций иммунной системы и формирование адекватного иммунного ответа на ВИЧ.
3. Повышение качества жизни ВИЧ-инфицированного пациента.

Для их решения, пациент должен пожизненно принимать антиретровирусные препараты, действие которых блокирует внедрение вирионов ВИЧ в клетки иммунной системы и снижает способность вируса к репликации.

До недавнего времени с этой целью использовался всего один препарат. Но проблема в том, что ВИЧ обладает высокой мутагенностью, что позволяет ему достаточно быстро приспосабливаться к неблагоприятным условиям и производить жизнеспособные мутации, продолжая атаковать здоровые клетки иммунной системы. Для решения этой проблемы была разработана тритерапия – комбинация трех-четырех лекарственных средств, действие которых подавляет вирус на всех стадиях развития, в том числе и его мутации.

Тритерапия предполагает комбинацию препаратов следующих групп.

• Ингибиторы обратной транскриптазы двух видов — нуклеозидные и ненуклеозидные.
• Ингибиторы протеазы.
• Ингибиторы интегразы.
• Ингибиторы слияния.
• Ингибиторы рецепторов.

Сегодня ведутся активные исследования по созданию еще одной группы лекарственных средств. Она пока не имеет названия, но планируется, что это будут мутагены для ВИЧ, которые будут вызвать накопление ошибок в геноме вируса, тем самым нарушая его жизненный цикл и вызывая преждевременную гибель. Возможно, перепрограммирование вируса даст ключ к полному излечению инфекции.

Проблемы и успехи лечения ВИЧ-инфекции

Помимо способности к мутациям, вирус обладает высокой резистентностью по отношению к препаратам антиретровирусной терапии. Если лекарство неправильно подобрано, или принимается нерегулярно, или не в тех дозах, то вирус становится устойчивым к препарату и дальнейший его прием не дает положительного результата. Резистентность ВИЧ приводит к появлению штаммов вируса, изначально устойчивых к ВААРТ. Постепенно мутации резистентности накапливаются и активно распространяются, что затрудняет проведение терапии и ускоряет наступление стадии СПИД.

Учитывая резистентность вируса, тритерапия проводится по четкому графику, который предполагает, что ВИЧ-инфицированный пациент должен принимать лекарство несколько раз в сутки, в строго определенное время. Любые отклонения от графика, самостоятельное увеличение или снижение дозы недопустимы! Естественно, что соблюдать данный режим под силу не каждому пациенту, что значительно снижает эффективность терапии и ставит под сомнение все лечение. Поэтому активно разрабатываются новые схемы ВААРТ, предполагающие однократный прием препарата в сутки. Для однократного приема уже одобрены препараты: Атазанавир, Абакавир, Диданозин, Тенофовир, Ламивудин, Эмтрицитабин, Эфавиренз и другие антиретровирусные средства.

Побочные эффекты антиретровирусных препаратов – еще одна проблема, с которой сталкиваются специалисты и их пациенты. Часть побочных эффектов проявляется практически сразу, что позволяет провести корректировку ВААРТ, а другая часть приводит к тяжелым последствиям. Патология может развиваться скрытно, на протяжении нескольких лет. Всего несколько примеров препаратов и их побочных эффектов.

• Невирапин – может провоцировать развитие цирроза печени и синдрома Стивенса.
• Ставудин – может вызвать развитие лактатацидоза, гиперлипидемии и липодистрофии.
• Зидовудин – провоцирует панкреатит, угнетение функций костного мозга, анемии, расстройства ЖКТ.

Побочные эффекты создают дополнительную нагрузку на организм пациента. Чтобы избежать этого, необходимо регулярно обследовать все органы и системы ВИЧ-инфицированного и при необходимости корректировать ВААРТ.

Доступность ВААРТ – глобальная для всех пациентов проблема. Лекарство от ВИЧ-инфекции в свободную продажу не поступает. Оно выдается в специализированных медицинских учреждениях. Все расходы на лечение оплачиваются средствами из федерального и регионального бюджета. Пациенты получают препараты бесплатно, однако из-за проблем финансирования и сложности процедуры закупок, периодически возникают перебои с поставками необходимых лекарств. А учитывая тот факт, что они должны приниматься пациентом ежедневно и в строго определенное время, складывается ситуация при которой эффективность ВААРТ значительно снижается. Пропустив всего 1-2 приема препарата, пациенту необходимо корректировать тритерапию — назначать другие лекарства, зачастую более сильного действия и по более высокой стоимости.

Можно ли вылечить ВИЧ-инфекцию?

Высокая мутагенность, резистентность и появление новых штаммов вируса значительно усложняют борьбу с ВИЧ-инфекцией. Конечно, на сегодняшний день она не является смертельным заболеванием и перешла в разряд хронических болезней, специалисты знают, как лечить инфекцию, вернее, управлять скоростью ее развития, но она по-прежнему остается неизлечимой.

По сути, сложилась ситуация, в которой вирус всегда оказывается на шаг впереди науки. Сегодня проводимое лечение не предвосхищает поведение ВИЧ, а лишь устраняет последствия его репликаций, мутаций, резистентности и появления новых штаммов. И только «выиграв эту гонку на опережение», специалисты смогут сказать, что ВИЧ излечим.

Лечится или нет ВИЧ-инфекция в принципе?

Безусловно, лечится! Яркий пример тому «Берлинский пациент» — первый в мире человек, полностью вылеченный от инфекции. Этим прозвищем нарекли американца Тимоти Рэй Брауна, которому в 1995 году был поставлен диагноз ВИЧ. Спустя 12 лет у него была диагностирована лейкемия, и пациенту пришлось проводить трансплантацию стволовых клеток костного мозга. Из числа подходящих доноров, специалисты выбрали человека с редкой мутацией мембранного белка CCR5 — CCR5-Δ32. Находясь на поверхности Т-лимфоцитов, макрофагов и дендритных клеток, белок CCR5 обеспечивает адгезию (сцепление) вирионов вируса с клеткой-мишенью, тем самым создавая благоприятные условия для ее заражения. Однако его мутация — CCR5-Δ32 — не обладает высоким уровнем адгезии и способна блокировать проникновение ВИЧ в клетки. Ученые предполагают, что данная мутация появилась естественным образом примерно 2500 лет назад. Со временем она распространилась среди людей, что связывают со средневековой эпидемией бубонной чумы, поскольку CCR5-Δ32 повышает сопротивляемость организма человека по отношению к чумной палочке. Сегодня она встречается у жителей Европы и Северной Америки. При этом чаще всего она обнаруживается у русских и украинцев – около 10-15% людей имеют мутацию. А бесспорными лидерами по мутациям CCR5-Δ32 являются поморы – порядка 33%.

Возвращаясь к истории «Берлинского пациента» отметим, что спустя три года после трансплантации донорских стволовых клеток от человека с мутацией CCR5-Δ32, у Тимоти Рэй Брауна не удалось выявить ВИЧ. И это при том, что в указанный период ВААРТ не проводилась по вполне понятным причинам. Несмотря на это, уровень ВИЧ-специфических антител в крови «Берлинского пациента» снизился до минимума, что указывает на полное излечение от ВИЧ-инфекции.

История Тимоти Рэй Брауна показательна, но не однозначна. Некоторые специалисты считают, что излечение пациента не связано с характером введенных в его организм стволовых клеток. При этом они признают тот факт, что существующая мутация CCR5-Δ32 делает организм человека естественно устойчивым к инфицированию ВИЧ.

Помимо генетически измененного варианта CCR5, существуют и другие естественные «защитники» организма от ВИЧ.

• Мутация в гене CCR2 — снижает вероятность инфицирования и тормозит развитие СПИД.
• Антивирусный белок APOBEC3G – провоцирует реакции замещения и приводит к мутациям вирусной ДНК.
• Белок TRIM5a – способен распознавать вирионы ВИЧ и препятствует их репликации.

Таким образом, как бы пафосно это не звучало, но ответ на вопрос лечится ли ВИЧ, скрыт в организме самого человека – в его способности адаптироваться к неблагоприятным условиям внешней и внутренней среды и выживать любой ценой.

Вылечат ли ВИЧ – дело времени. Гораздо важнее двигаться сразу в трех направлениях – проводить профилактику, создавать эффективное лекарство от вируса и разрабатывать вакцину, препятствующую инфицированию. В противном случае эпидемия неизбежна.

Последние новости о лечении ВИЧ

В ближайшее время российские ученые планируют создать вакцину от ВИЧ – об этом летом 2018 года сообщил руководитель отдела молекулярной диагностики и эпидемиологии ЦНИИ эпидемиологии Роспотребнадзора Герман Шипулин. Это не означает, что ВИЧ будет излечим в 2019 году, поскольку речь идет только о втором этапе доклинических испытаний. Эксперименты с будущей вакциной будут проводиться на мышах, которым трансплантирован костный мозг человека. Согласно прогнозам, новое вещество должно блокировать рецепторы белка CCR5, тем самым препятствуя проникновению вируса в клетки иммунной системы. Это поможет не только остановить прогрессирование инфекции у ВИЧ-позитивных пациентов, но и исключить возможность инфицирование здоровых людей. Ориентировочные сроки создания вакцины – 5 лет.

Не менее обнадеживающие новости о лечении ВИЧ поступают и от зарубежных коллег. Так, специалисты Пенсильванского университета (США) предлагают лечить инфекцию с помощью методики «цинковых пальцев». Ее предполагаемая эффективность основана на уже знакомой нам невосприимчивости мутаций CCR5-Δ32 к вирусу. Но поскольку она встречается далеко не у каждого человека, американские ученые предлагают подвергать белок CCR5 генной терапии, добиваясь искусственной мутации и получения необходимой CCR5-Δ32. Методика «цинковых пальцев» уже была опробована на добровольцах. Ее результаты подтверждают снижение уровня вирусной ДНК в крови пациентов до незначительных или неопределенных показателей.

Немецкие ученые оповестили мировую общественность о создании принципиально нового препарата для лечения ВИЧ. Разработанный ими Brec1 способен вырезать вирусную ДНК из пораженных клеток иммунной системы. Успешные эксперименты с новым препаратом проводились in vitro и на животных. Но об испытаниях на добровольцах пока речь не идет, поскольку разработчики Brec1 опасаются, что вместе с уничтожением вируса, может пострадать и иммунная система человека. Чтобы развеять все сомнения, немецкие специалисты планируют провести дополнительные тесты препарата на животных.

На 2019 год команда ученых Калифорнийского института (США) во главе с Д.Балтимором запланировала провести интересный и многообещающий эксперимент на добровольцах. Его концепция принципиально нова – для уничтожения вируса предлагается использовать не возможности иммунной системы, а клетки мышц человека, способные синтезировать антитела к ВИЧ. Для получения таких способностей, мышечные клетки предварительно подвергают генной терапии. Ее успешность подтвердили опыты на мышах. Теперь очередь за испытаниями на добровольцах.

Помимо создания лекарства и вакцины, ученые совершенствуют и методы профилактики ВИЧ. В середине 2016 года завершился масштабный эксперимент, проводимый специалистами Национальных институтов здравоохранения (США). Они разработали вагинальное кольцо с Дапивирином, который должен снизить риск инфицирования ВИЧ во время незащищенного полового акта. В проводимом специалистами исследовании, приняли участие жительницы Южной Африки, Уганды, Зимбабве и Малави – страны, в которых традиционные методы профилактики ВИЧ не имеют успеха. Для участия в эксперименте были отобраны женщины, входящие в группу риска. Для чистоты эксперимента их разделили на 2 группы, одна из которых получила вагинальное кольцо с Дапивирином, а другая – плацебо. По результатам исследования было установлено, что использование кольца с препаратом снижает риск заражения на 27%. Разработку американских ученых планируют запустить в массовое производство. Ожидается, что стоимость вагинального кольца с Дапивирином составит не более 5$.

«Известия» провели круглый стол, посвященный перспективам борьбы с ВИЧ-инфекцией. Через сколько лет появится эффективное лекарство? Может ли оно быть разработано в России? Удастся ли ученым всего мира объединить усилия ради борьбы с вирусом? На эти и другие вопросы искали ответы заведующая кафедрой инфекционных болезней Сеченовского университета Елена Волчкова, заведующая лабораторией искусственного антителогенеза ФНКЦ физико-химической медицины ФМБА РФ Галина Позмогова, научные сотрудники лаборатории иммунологии и вирусологии НИЦ «Курчатовский институт» Сергей Крынский и Даниил Огурцов и старший научный сотрудник Института Африки РАН Руслан Дмитриев.

«Известия»: Числа, связанные с уровнем заражения ВИЧ-инфекцией, растут пусть не бешеными темпами, но уверенно, каждый год. Где мы можем оказаться через 5–10 лет в плане лечения этого заболевания?

Елена Волчкова: Думаю, что с ВИЧ-инфекцией через 5–10 лет проблема будет решена кардинально. Тут показателен пример вирусного гепатита С. Его научились лечить полностью.

Однако надо понимать, что ликвидировать инфекцию до полного исчезновения невозможно. У нас есть единственный пример, когда это удалось, — натуральная оспа.

Есть три фактора, которые могут привести к ликвидации вируса: строгий контроль над ситуацией, ранний доступ к терапии и профилактика. Но полностью победить ретровирусы (а ВИЧ относится к этой категории) и решить все проблемы с инфекционной заболеваемостью вряд ли возможно. Экологическая ниша побежденного будет тут же занята. Неизвестно чем, но это неизбежно.

Галина Позмогова: Успехи последних лет, особенно в области создания и использования химиотерапевтических препаратов, уже превратили ВИЧ-инфицирование из приговора в образ жизни. Да, сегодня этот образ жизни связан с физическими, моральными, иногда с материальными проблемами. Необходимо использовать комплексный подход: усилия общества, усилия самого больного в первую очередь.

Как можно вылечить больного, который не обращается за лечением? Мне хочется надеяться, что в решении этой проблемы будет играть существенную роль создание химиотерапевтических препаратов нового поколения. Они должны быть эффективными, менее травматичными при использовании, обладать меньшими побочными эффектами. Люди будут жить, несмотря на то что они будут носителями вируса. Это будет просто вариант образа жизни, как люди существуют с диабетом. Я совершенно согласна, что уничтожить вирус как факт будет невозможно.

Даниил Огурцов: Уже сейчас существуют и доступны методы терапии, позволяющие контролировать влияние ВИЧ-инфекции на продолжительность и качество жизни. В последние годы интенсивно растет база знаний о биологических свойствах ВИЧ и его взаимодействии с организмом. На основе этого уточняются закономерности подбора оптимальных противовирусных препаратов в зависимости от клинической ситуации, совершенствуются методы адресной доставки лекарственных средств. На мой взгляд, дальнейшее развитие методов лечения и профилактики на основе этих данных может оказать существенный социально-экономический эффект уже в ближайшие годы.

Перспективы создания российского препарата против ВИЧ

«Известия»: Представим себе оптимистический сценарий, когда через 5–10 лет мы увидим победу науки над ВИЧ-инфекцией. Высоки ли шансы, что эта вакцина или метод будут изобретены в России?

Елена Волчкова: Трудно сказать. Значимых успехов по созданию вакцины пока нет. Достижимая сегодня эффективность таких препаратов — 50%, а для инфекционных заболеваний это ничто.

Сергей Крынский: Согласен с предыдущим комментарием. К сожалению, не все способы вакцинации против ВИЧ показывают эффективность даже на ранних стадиях клинических испытаний. Антитела, которые естественным образом образуются у зараженных, обычно не обладают защитным действием.

Создание вакцины против ВИЧ — достаточно сложная задача. Пока непонятно, кто сумеет первым достичь успеха в этой области.

Елена Волчкова: Классическая вакцина делается так: есть поверхностный антиген, белок, его вводят в организм. Причем нет генома вируса — только поверхностный белок. К нему вырабатываются антитела. Когда вирус входит в организм, их встречают антитела, которые не дают вирусу размножиться.

Но ВИЧ очень изменчив. Поэтому нельзя найти стабильную структуру. Классический вариант здесь не подходит. Вы правы совершенно: нужен большой генетический прорыв, которого пока нет, к сожалению.

Галина Позмогова: Путь от разработки биологически активного вещества до создания лекарственных форм, а тем более до использования в медицинской практике чрезвычайно долог, требует огромных вложений и институциональной организации, в которой было бы понятно, каким образом новое лекарство пройдет эти стадии. Может быть, я пессимист, но мне кажется, что в нашей стране эти условия не созданы. Государство, которое раньше этим занималось, самоустранилось от этих вопросов. У нас нет организации, которая могла бы конкурировать с крупными фармкомпаниями, имеющими огромный опыт и значительные ресурсы. В результате мы должны закупать чрезвычайно дорогостоящие лекарства, а прибыль от них увеличивает преимущество этих компаний.

С моей точки зрения, это грустно, потому что это поле, где мы еще остаемся полноценными игроками. Мы можем предложить стратегию поиска и создания новых лекарств.

Руслан Дмитриев: Что касается лекарственных средств, у нас был недавно очень интересный семинар, посвященный абортам. У нас в России не производятся лекарственные препараты, которые позволяют предотвратить беременность. У нас есть резинотехническое изделие № 2 — и всё.

Может быть, с препаратами от ВИЧ-инфекции дело обстоит лучше, но в случае с препаратами для предотвращения беременности — никто в это не вкладывается.

Лекарство от СПИДа вместо полета на Марс

«Известия»: Если человечество объединится не ради полета на Марс, а ради победы над СПИДом, можно за 3–5 лет подобрать лекарство?

Елена Волчкова: В вопросе борьбы с ВИЧ каждая страна развивается в своем направлении. Поделить этот пирог очень сложно. Могут быть параллельные исследования в разных странах, как это часто бывает в науке.

Галина Позмогова: Российские патенты действуют только на территории РФ. Для остального мира мы сейчас являемся просто дармовыми донорами специалистов и идей.

С моей точки зрения, только государство в состоянии организовать результативные проекты такого масштаба.

Елена Волчкова: В мире строится по-другому вся фармструктура. Есть фирмы, которые просто ищут активные молекулы. Они занимаются только этим. Потом, когда молекула найдена, богатая компания ее выкупает. Есть масса фирм, которые поставляют великолепные лекарства. Они ничего не сделали — они только выкупили патент у разработчиков. Больше ничего.

«Известия»: Ситуация наименее благополучна в африканских странах. Борьба ведется наездами, десятки лет процветает ВИЧ.

Сергей Крынский: Есть небольшое количество людей — так называемые элитные контроллеры, у которых даже без лечения не определяется РНК вируса в крови. Не до конца понятны причины столь высокой устойчивости к инфекции, но таких людей очень мало. Изучаются иммунологические механизмы этого феномена, выявлена связь с содержанием и функцией иммунных клеток (лимфоцитов) в слизистых оболочках пищеварительного тракта. При ВИЧ-инфекции происходит патологическая активация кишечной микрофлоры, которая может вызывать воспаление и оппортунистические инфекции. Возможно, что люди, у которых сильный иммунитет слизистых, могут лучше бороться с вирусом. Это одна из гипотез.

Елена Волчкова: Есть лица, генетически невосприимчивые к ВИЧ. Даже существует теория, что якобы белые изобрели этот вирус, чтобы африканцев убить. Хотя впервые эта мутация была выявлена у проституток Танзании. Всё человечество не вымрет, потому что есть люди, невосприимчивые к ВИЧ.

Руслан Дмитриев: В основном это белое население северных регионов.

Елена Волчкова: Есть такие данные по Скандинавии. Они уже посчитали — это приблизительно 5% жителей.

Руслан Дмитриев: У нас это поморы в Архангельской области. Не все, конечно. Но у них, как и у многих народов Севера, — повышенная, по сравнению с другими нациями, доля населения, имеющая иммунитет к этому вирусу.

Елена Волчкова: Может быть, это не мутация, что-то произошло в самом начале разделения на расы. Отсутствует фермент, который позволяет вирусу окончательно привязаться и проникнуть в клетку.

Даниил Огурцов: На этой неделе я видел ряд современных работ. В них говорилось о влиянии ряда оппортунистических инфекций на особенности течения ВИЧ-инфекции. Есть исследования, которые показывают, что между вирусом герпеса человека (ВГЧ) 7-го типа и ВИЧ происходит конкурентная борьба за «клетки-мишени». Подобного рода взаимоотношения с ВИЧ характерны и для ВГЧ-6, однако в данном случае обратно пропорциональная взаимосвязь между концентрациями вирусов не так явно выражена.

На основании этого можно в перспективе изучать новые терапевтические стратегии на базе вирусных белков. Также можно рассматривать подобные оппортунистические инфекции (заболевания, вызываемые условно-патогенными вирусами или клеточными организмами. — «Известия») как фактор защиты пациента от заражения.

Елена Волчкова: При этом вирус 7-го типа достаточно опасен для человека. С ним ассоциируются очень неприятные состояния — депрессия, поражение центральной нервной системы. Это лишний раз говорит о том, что ниша никогда не будет пустой.

Галина Позмогова: В настоящее время ведется активный поиск перспективных антивирусных препаратов. Интересно, что подход, который разрабатывается в нашей лаборатории, оказался усиленным вариантом природных механизмов, что поддерживает надежду на его успешность.

Даниил Огурцов: Современные терапевтические подходы ушли далеко. Возможность подавить размножение вируса в организме путем воздействия на его структурно-функциональные элементы существует. В перспективе вакцинация может предотвратить попадание вируса в организм человека и начало его размножения. Однако не следует забывать о том, что, единожды попав в организм человека, ВИЧ навсегда встраивается в человеческий геном. В данном случае подход к терапии должен быть гораздо сложнее. Мы еще далеки от того, чтобы элиминировать (удалять. — «Известия») вирусный генетический материал из клетки хозяина, не уничтожив саму клетку. Если появятся технологии, позволяющие сделать это, такой подход к терапии будет окончательным прорывом: не просто подавлять инфекцию, а полностью выводить вирус из организма больного.

Раннее выявление ВИЧ-инфекции

Галина Позмогова: Одного Дня борьбы со СПИДом (1 декабря. — «Известия») явно недостаточно.

«Известия»: Вы бы предложили посвятить этой теме неделю или год?

Руслан Дмитриев: Есть еще 18 мая (День памяти жертв СПИДа). В этот день мы вспоминаем жертв.

Галина Позмогова: Конечно, нужна постоянно действующая программа и постоянное финансирование, а не один-два дня в год.

Елена Волчкова: В конце прошлого года была предложена государственная стратегия, три основных направления разработаны. Стратегия принята, деньги выделены. Посмотрим, какие будут результаты через год.

Основным направлением хотят сделать обследование населения. В Америке большой процент заболевших впервые попадает в поле зрения врачей через семь лет после инфицирования. Это очень большой срок — представляете, сколько людей можно заразить?

Выявлять нужно вовремя, чтобы люди знали, что они инфицированы, и обращались хотя бы за теми препаратами, которые сейчас есть. У нас ситуация достаточно хорошая, есть уже препараты последнего поколения с минимумом побочных эффектов. Сейчас переходят к тому, чтобы в одной таблетке было всё. Тогда потребуется принимать в день не 5–10 таблеток, а одну. Речь идет о том, что появятся препараты пролонгированного действия — прием один раз в неделю.

Сергей Крынский: Согласен, в современных условиях профилактике и раннему выявлению ВИЧ-инфекции принадлежит во многом определяющая роль. Раннее начало терапии важно как для предотвращения распространения инфекции (пока человек получает терапию, он фактически не может являться источником заражения), так и для оптимального эффекта от терапии. Нужно максимально подавить размножение вируса, когда он еще не успел вызвать тяжелое повреждение иммунной системы.

Два главных слова, которые должен услышать каждый инфицированный. Интервью

Тюменская область, несмотря на внешнее благополучие, не уходит из топа регионов России по зараженности ВИЧ-инфекцией. Статистика региона: 112,4 новых случаев ВИЧ-инфекции на 100 тысяч населения (данные Роспотребнадзора на конец 2018 года). Выше в антирейтинге расположились лишь Кемеровская (193,3), Иркутская (151,9), Свердловская (142,6), Новосибирская (142,0), Челябинская (140,7), Томская (127,9) области, Пермский (132,9) и Красноярский (115,0) края.

Главврач регионального Центра по профилактике и борьбе со СПИД Владимир Романов в интервью «URA.RU» объяснил, что происходит: почему вирусом стали чаще болеть пенсионеры, как жители деревень заставляют пройти анализы, и что говорят тем, кто узнает страшный диагноз, который скоро, уверен собеседник, начнут лечить.

— Владимир Викторович, Тюменская область является благополучным регионом по многим показателям, но постоянно оказывается в топ-10 по темпам заражаемости ВИЧ. Почему так происходит?

— Сразу подчеркну, что у нас уже третий год фиксируется снижение по темпам заболеваемости ВИЧ-инфекцией. Если в 2017 году темпы снизились на 0,2%, то по итогам 2018 года — уже на 10,9%. А за восемь месяцев 2019 года мы имеем показатель в минус 7,6%, что не может не радовать. И поэтому у меня есть большая надежда, что в скором времени мы покинем девятую строчку антирейтинга, и выйдем за пределы первой десятки.

— А почему показатели росли раньше? И из-за чего стали снижаться?

— Основной костяк ВИЧ-инфицированных в регионе сегодня — это люди от 30 до 49 лет, то есть поколение, выросшее в 90-е годы, когда в страну пошел мощный наркотрафик. Соответственно, основной путь заражения был через иглу. Борьба с наркоманией дала свои плоды, сейчас население чаще заражается половым путем, поэтому темпы снижаются. Не могу не отметить и большую работу по профилактике ВИЧ.

— Растет ли количество больных в абсолютных цифрах?

— Да, но это общемировой тренд. На конец 2017 года в Тюменской области проживало 16077 ВИЧ-положительных граждан, на конец 2018 года — 17058. По итогам семи месяцев этого года — 17653 человек. Но рост обусловлен еще и тем, что больные, получающие терапию, живут практически столько же, сколько и люди без ВИЧ.

— Можно ли сказать, что раньше ВИЧ был уделом маргиналов, а сейчас вирусом заражаются вполне успешные люди?

— ВИЧ вообще вышел за рамки ключевых групп.

Раньше таковыми считались потребители инъекционных наркотиков, мужчины-гомосексуалисты, коммерческие секс-работники. Так вот сегодня ВИЧ вошел в общую популяцию. Заражаются все больше через гетеросексуальные контакты. И произошел возрастной сдвиг — сейчас мы все чаще выявляем заразившихся пенсионеров, а базовая часть заразившихся находится в возрасте от 30 до 50 лет.

— Кстати, в каком рекордном возрасте у нас области был обнаружен ВИЧ?

— Мужчине на момент выявления было 86 лет, заразился он половым путем. Любви все возрасты покорны. Сейчас активно идет пропаганда ЗОЖ, люди после выхода на пенсию не лишаются красок жизни — и это не может не радовать. Проблема в том, что население в возрасте 50+ почему-то считает, что в их кругу общения ВИЧ не существует. Но вирус не выбирает ни пол, ни возраст, ни расу, ни социальное положение.

— Вы сказали, что в Тюменской области преобладает половой путь передачи ВИЧ — сколько это в процентах?

— По состоянию на сегодняшний день, 70%. Остальные — это заразившиеся при приеме наркотиков. И очень небольшой процент вертикального заражения от матери к ребенку — к счастью, такие случае очень редки, мы проводим эффективную терапию беременных с положительным статусом, которая позволяет им рожать здоровых детей. Кстати, здесь тоже наметился тренд — еще в 2017 году половым путем было заражено 53% ВИЧ-инфицированных.

— Тема нехватки лекарств для ВИЧ-инфицированных периодически возникает в некоторых регионах России. У нас в области как с этим дело обстоит? Хватает ли медикаментов, выделяются ли необходимые средства?

— Средства выделяются. И федеральные поставки идут, и департамент здравоохранения Тюменской области обращает на это внимание. И когда мы говорим о нехватке того или иного препарата, нам сразу помогают. Поэтому в Тюменской области глобальных перебоев нет, а за другие регионы сказать не могу.

— Другая проблема — ВИЧ-диссидентство. В регионе уже было несколько трагических случаев, когда погибал ребенок, например. Ведете ли вы статистику, сколько ВИЧ-диссидентов живет у нас в области? Как в принципе бороться с этим явлением?

— Как такового реестра ВИЧ—диссидентов у нас нет, мы не ведем статистики — это связано в том числе еще и с защитой персональных данных. Что касается борьбы с этим явлением — то те трагические случаи, о которых вы говорите, они тоже повлияли на часть ВИЧ-диссидентов — они решили получать терапию. Ведь мы всегда открыты к этим людям. Другое дело, что надо законодательно ввести некоторые ограничения по распространению информации, запрету тех групп, где отрицается ВИЧ. Поймите, я не против свободы слова, но если какие-то люди отрицают неоспоримые научные факты, манипулируют сознанием других, толкая их по сути к смерти, это надо решать. Возможно, по аналогии с тем, как закрываются и блокируются экстремистские ресурсы. Кроме того, требует решения вопрос о принудительном лечении инфицированных беременных, которые отказываются от

терапии, подвергая опасности здоровье и жизнь будущего ребенка. По решению суда, конечно.

— А какое наказание должно применяться к тем, кто распространяет ложную информацию? Уголовное или административное?

— Мое личное мнение — если доказано, что подобная информация привела к гибели человека — безусловно, должна быть уголовная ответственность.

— Как обстоит дело с диагностикой ВИЧ в сельской местности? Все-таки, у селян свой особый менталитет.

— Не надо на селян наговаривать, они прекрасно информированы о проблеме. Другое дело, что у них нет постоянного доступа к презервативам. Если человек в городе хоть ночью может пойти в круглосуточную аптеку, купить презервативы в супермаркете, то на селе они часто недоступны. Кроме того, качественные контрацептивы для жителей районов бывают дороги. Что касается менталитета, расскажу случай. Мы совместно с НКО «Поколение» проводили тестирование в нескольких районах региона, выезжали прямо туда. Нас отговаривали, мол, деревенские жители не пойдут проверятся — вся деревня же тут же узнает. Но когда было объявлено, что каждому сдавшему кровь на анализ будет выдано по три презерватива — народ косяком пошел. Одна женщина даже попросила дважды взять у нее кровь — говорит, «я для зятя еще презервативы возьму». Так что, проблема

доступа к контрацептивам есть, но на селе знают о необходимости защиты.

— Как часто вы выезжаете в муниципалитеты?

— Мы работаем практически по всей области. В этом году провели тур «Пять городов», в рамках которого провели мероприятия в Тюмени, Тобольске, Ишиме, Заводоуковске и Ялуторовске. Вставали в центральной части города на нашей брендированой машине, проводили экспресс-тестирование, консультировали. Тем, у кого выявляли ВИЧ, тут же давали своеобразную маршрутную карту — что делать, к какому врачу в первую очередь обратиться и так далее. Радует, что люди сами к нам идут — причем, те, кому это надо.

— Кто это?

— Те люди, которые знают, что в прошлом у них был опасный опыт, и понимают необходимость проверки. Вообще, в последнее время наметился хороший тренд, когда знать свой ВИЧ-статус стало, если можно так сказать, модным.

Люди понимают, что ВИЧ — это не смертельная болезнь, и чем раньше ты начнешь проходить терапию, тем лучше. Многие новые пары совместно проходят тест, и это повышает доверие друг к другу. Причем вне зависимости от результата анализа.

— Не одно десятилетие ходят слухи о разработке лекарства от ВИЧ. Как вы считаете, есть ли предпосылки, что в обозримом будущем оно будет создано?

— Я как врач всегда надеюсь на лучшее. Когда я был студентом, гепатит С назвали «ласковым убийцей», но прошли десятилетия и его научились лечить. Проблема борьбы с ВИЧ стоит перед всем миром — им занимаются наши коллеги и в России, и за рубежом. Поступают разные данные об успешных результатах, но нужно понимать, что эти результаты должны еще пройти ряд апробаций. Это займет несколько лет. Мы очень сильно продвинулись в терапии, например, на сегодняшний момент клинические испытания проходит препарат, который нужно принимать только раз в месяц — человеку нужно всего лишь 12 инъекций в год, чтобы нормально жить. Поэтому, мой личный прогноз — в течение 10 лет в мире появится и профилактическая вакцина против ВИЧ, и само лекарство, устраняющее заболевание.

— И последний вопрос. Какие главные слова нужно сказать человеку, который только что узнал о своем положительном ВИЧ-статусе?